Лолите уже пошел седьмой десяток. Но певице без комплексов по-прежнему не занимать куража, задора и драйва. Она умеет посмеяться и над собой, и над окружающим миром.
Читайте МН в TELEGRAM ДЗЕН
— Лолита, казалось, что запрет на вас, появившийся после прошлогодней «голой вечеринки», позади. Однако отменен сольник в Раменском, не увидели вас и в Ростове-на-Дону…
— Да уж, выезжаешь на гастрольный маршрут вместе с 29 членами коллектива и фурой с оборудованием, но после каждого концерта думаешь: «Куда теперь?!» Мы были похожи на цыган, когда после концерта в Геленджике я получила сообщение, что следующая площадка (в Ростове-на-Дону. — Ред.) нас не может принять «по техническим причинам». Мы стояли и ночью обзванивали гостиницы, которые могли бы нас поселить в таком количестве.
— А в Москве вы замахнулись на самую большую концертную площадку. Правда, цены на билеты достигают там 20 тысяч рублей!
— Когда считают мои доходы, то забывают почему-то про расходы. Я работаю только с одним звуком и светом. Даже специальный половик арендую для сцены, чтобы она была красивая и ровная. Это все стоит очень дорого! К тому же из собранных на продажах билетов денег мне надо заплатить зарплаты коллективу, заплатить распространителям, заплатить за аренду зала…
— То есть не стоит верить мифу, что все топовые артисты — миллиардеры?
— Я просто обеспеченный человек, но только потому, что всю жизнь вкалываю. Было бы очень смешно, если бы в 60 лет я была с голой задницей.
— Кстати, в последнее время вы стали элегантно, дорого и стильно одеваться. Откуда такие перемены?
— Модельер Игорь Гуляев заставил меня любить шмотки и драгоценности. Он сказал: «Мы все это в гроб тебе не положим!» Такой же был и один из моих самых любимых мужей — Александр Зарубин, который подарил мне дорогое кольцо и удивлялся, почему я его не ношу. А где мне его носить? Со спортивными штанами и пуховиком, по вокзалам и самолетам? Игорь мне на это сказал: «При взрыве в самолете от бриллианта все равно ничего не останется, поэтому носи! Все равно это никому не достанется!»
— Кстати, о наследниках. Вашей дочери Еве уже 25. Как она реагирует на то, что о вас пишут и говорят?
— Ева у меня очень ранимая, и поэтому плакала, когда в Сети лилось на меня всякое. Но я объяснила ей, что многие люди сидят без работы, многие бухают, а многие зарабатывают деньги, когда пишут про кого-то гадости. С тех пор она смеется, когда видит про меня чушь, и больше близко к сердцу это не принимает.
— Но народ каждую вашу выходку обсуждает, смакует. Чего стоит только недавняя съемка в гробу!
— Это был реквизит. К тому же моя профессия предполагает преодоление себя. И оказаться в гробу для съемки — это тоже преодоление, это жизнь по системе Станиславского. А вы думаете, в кино всем актерам нравится целоваться с партнерами на площадке?! У кого-то изо рта воняет, кто-то просто несимпатичен, но с ним надо изображать любовь, страсть, желание.
— Критика, которая порой несется в ваш адрес, не обижает?
— Кому нравится водить жалом — пусть водит. Мне же на хейтеров плевать. Настолько, что просто по… на их слова. Важно же мне только мнение друзей, связанных с профессией. Если они делают замечания, то им надо говорить спасибо. Грамотные замечания от людей, которых ты считаешь умнее и талантливее себя, это благо, даже если эти замечания делаются в жесткой форме.
