Она играла в спектаклях с Олегом Табаковым, снималась с Людмилой Чурсиной. С будущим мужем познакомилась на съемках сериала «Журов». А еще училась на факультете психологии и даже защитила кандидатскую диссертацию!
— Юлия, у вас около 80 киноработ, вы востребованная успешная актриса. Зачем же надо было писать кандидатскую?
— Вы знаете, мне в жизни везет на уникальных людей. Сразу после школы я поступила в Курский университет на психологический факультет, а через год перевелась на заочное и поступила в Школу-студию МХАТ. Там у нас преподавал профессор философии и культурологии Сергей Михайлович Найденкин. На каком-то занятии я делала доклад по Фрейду и спалилась, легко апеллируя психологическими терминами. После занятия профессор спросил, откуда у меня такие специфические знания. Пришлось сознаться, что получаю второе образование. С этого момента он стал моим союзником и разрешал проводить на семинарах тестирования, которые пригодились для дипломной работы в Курске. У меня тема была: «Специфика развития психологии театрального вуза», и на меня смотрели как на пришельца с Луны. Ведь и там не знали, где я еще учусь!
— Ну вы и конспиратор!
— А то! И вот я окончила оба института, и Сергей Михайлович, с которым мы продолжали общаться, говорит: «Юля, а вы понимаете, что у вас есть шанс стать единственной актрисой — кандидатом психологических наук и единственным кандидатом психологических наук — актрисой?» И родители меня поддержали. Уже нельзя было никого подвести! Кстати, в Академии госслужбы в Москве, где я защищалась, на меня тоже странно смотрели…
— Немного хронологии с 2005 по 2009 год. Вы окончили Школу-студию МХАТ и университет, начали работать в МХТ имени Чехова, написали диссертацию, снялись в пяти картинах, на съемках сериала «Журов» познакомились с мужем, родили ребенка… Как все успели?
— Не знаю! (Смеется.) Как-то так получилось — ведь когда человек в процессе, он не задумывается, а просто делает. Меня с детства приучили работать. И как говорили мама с бабушкой, смена деятельности — это уже отдых. Мне повезло: у меня такая профессия, что приходится постоянно менять род деятельности. Да и когда работа нравится — что ж не поработать? Это счастье!
— Юлия, у вас есть и еще одно нетипичное для актрисы звание: вы лауреат премии Службы внешней разведки России за роль Зои Воскресенской-Рыбкиной.
— «Две жизни полковника Рыбкиной» — очень значимый для меня проект. Я до сих пор общаюсь с ветеранами СВР — участниками войны, разведчиками, вершившими историю. Мне очень важно, что и сын познакомился с ними, читал им стихи на 9 Мая. Надеюсь, он сохранит это в себе. Так же, как и я всегда буду приходить в МХТ и вспоминать, что 10 лет играла на одной сцене с Олегом Павловичем Табаковым…
— Ваш муж — режиссер Илья Макаров. Снимаетесь в его проектах?
— За 13 лет — в трех, на одном из которых мы и познакомились.
— А что так мало?
— Мы адекватно относимся к себе и своей профессии. Если я попадаю типажно, то и хорошо, а если нет — зачем мучиться? Плюс в нашей индустрии есть понятие «актерский ансамбль»: люди должны друг другу подходить.
— Наверное, проект «Журов», который вас познакомил, — самый запомнившийся? Во всех смыслах…
— Его значимость нельзя отрицать. Но любой новый сценарий, съемки — это всегда приключение. Недавно, например, вышел проект «Смертельный номер». Моя героиня Вера — дрессировщица тигров и медведей. В одной сцене мне надо было выйти из-за занавеса с медведицей на коротком поводке. Мы с ней были знакомы, обнимались, я ее с руки кормила виноградом. Репетировали в полной тишине, что важно. И вот команда «Мотор!», камеры готовы снять с одного дубля, рядом дрессировщик, в зале 150 человек массовки, мы с медведицей готовы. И… какой-то умный человек дает барабанную дробь! Медведица пугается, дергается в мою сторону, задевает лапой. Открывается занавес, и перед изумленной публикой картина: я вцепилась в поводок медведицы, а у меня из руки хлещет кровь…
— Так надо было все бросать и бежать!
— Категорически нельзя! Меня предупредили, что если она почувствует слабину, то будет плохо. Потом была скорая, зашивали руку, успокаивали и меня, и медведицу. Не знаю, что уж они говорили медведице, а я часа два ходила-бродила… Тем временем костюмеры удлиняли перчатки, чтобы прикрыть бинты. Но эпизод мы в итоге досняли. А на руке остался шрам на память… (Улыбается.)
